Глава 1 Селения Корча

Наша история начинается в одном провинциальном селении под названиям Корча. Тихое местечко примерно пол сотни домов. Люди сюда поселились из разных мест, в основном из деревень которых разграбили, или сожгли разбойники. Старые воины, которые уже были непригодны к воинской службе, правда таких было очень мало кто дожил до таких лет. Были и те, кто искал тихое и спокойное место, как можно дальше от шумных и кровавых городов. Где тихому люду никакой жизни нет.
Правители либо собирают войско для наступления и захвата новых земель, либо бьют тревогу и готовясь, видать какой-то сосед опять стоит со своим войском пытаясь оттяпать кусок земель или вовсе отжать город. Ну и что страдают только люди. Чьего отца вчера убили на поле брани или чью-то дочь случайно растоптал свой-же тяжёлый всадник, и от такого горя не выдержала мать. А правителям плевать он уже подымают бокалы желая многих лет правленья ну и по больше деток сыновей. Уж помирились, война прошла, но ли надолго смерть затаилась? Куда оно ведь здесь она всегда была. И завтра утром, всех юнцов подымут на новою войну пойдут они. А там все также голод смерть и боль. Вернутся в отчий дом к родимой маме, кто духом, кто во сне, а кто живой. Но быть живым не означает выжить, а выжить не означает быть живым.

Были в деревне гильдии кузнецов, ремесленников, портных и охотников. Они тихо занимались своим ремеслом. И иногда продавая свое изделье в ближайшие города. Название село получило не сразу. Говорят, что когда ещё только начинали строить деревню, она межевала с небольшим светлым лесом. Лес стали вырубать, в основном использовали для строительства деревни. Вскоре стала, деревня понемногу расширятся, и начали люди корчевать пни, чтоб сделать там поля. Травами засеять для скота, чтоб было, где сено на зиму брать. И, конечно, зерном засеять ну и как-то все облагородить.
А пни оказались не простыми имели они что-то свое что-то живое, ну ни в какую не хотели покидать насиженных мест, только выкорчуешь один пень и вывезешь его на окраину, так на следующий день он в другом месте зароется. Сначала дивились люди чудеса. Потом привыкли люди и стало им уже не дивно наблюдать как пень, который корчевали целый день сидит на следующий день на том же месте. А то и самые старые пни умудрялись даже отбивается, от дровосеков. Что только не делали люди и пугали огнем, и силой выпирали, нечего не помогало, долго мучились сельчане. Помог один случай.
Но в какую-то осеннюю ночь проходил путник мимо их села его застала сильная гроза, и ночь уже была близка. Попросился путник на ночлег у старосты села.
Староста с радостно принял гостя и оставил его ночевать у молодой девицы, которую только з недавних пор приютили, и дали ей кров. Правду, говоря староста хотел

таким способом об женить молодую девушку, чтоб не была она одной. Староста был добродушным и хотел, чтобы в его селении, которым он руководил, люди были в достатке и хоты немного были счастливы.
- Одной живётся трудно, а в месте веселей, а вдруг наша новенькая ему да понравится да оженится вздумает, мужские руки в деревне нужны. С такой своей не хитрой думой пригласил путника.
Путник, недолго думая принял предложение Старосты и остался. За ужином молодая девушка, поведала какие проблемы у них в селе, как корчуют лес, и как они воюют з пеньками. Путник, выслушав проблему какая мучала все село и обещался помочь.
Ночь они провели вдвоем и уснула хозяюшка где-то только под утро.
На утро путника, который оставался на ночь и след простыл. Может и вовсе причудилось, и не было его. Может Чур лесной шутку шутить вздумала. Но не следов не имени никто не знал и не помнил. Но люди что-то видели, те, кто проснулись ещё за света и у кого взор ясный. Говорили так:
- Не Чур это был, а наше спасение великое, видать Светлые Боги его нам прислали за наши молитвы. Мы сами видели, как он, подойдя к уже срубленной опушке, махнул рукой и пошел, а за ним следом покорно и пни вылезли из земли и за ним поползли.

Чудеса, скажете. Ну ни знаю. Сказка это? Может быть, но каждый знает, что в сказке иногда бывает больше правды чем слышит зоркий ум, и чем видит глаз во тьме.
Может сказка может быль, кто знает времени много прошло, но с тех пор деревню начали называть Корча, в честь того незнакомца и его деяний, что смог за один день вернее утро выкорчевать и увести с собой все пеньки, которые не давали жизни мирным людям.
Но не только это незнакомец оставил после себя в том селе, где остался переждать сильный дождь. Уже совсем скоро, через девять месяцев у молодой девушки родился ребёнок.
Мир казался не сказочно огромным, он был без начала и без краю своего, куда не глянь бескрайнее поля, равнины и овраги, степи и еса. Куда не суйся большие города, моря и океаны, топи болота. Но люд чего-то так беспечен и дальше своего не смотрит в высь, над миром что-то и впрямь нависло, иль может из глубин хотело, вырвется на свет.
Наутро в воздухе ощущалась какая-то тревога, то ли родилась незнатная химера, желая погубить весь род людской.
И ль может в паутину попала к пауку, случайно зазевавшейся лихая бабочка, не зная о судьбе и крася белый свет. Болтает, она лапками зовя себе на помощь, как может, хочет выбраться. Никак.

Ища в своем движении спасения для себя.

- Но как же я летала! И у меня дела. Должна же я успеть, всех нужных облететь, своею красотою весь мир обогатить.
Но лапками мотая спасения зовя, она все громче и громче паука звала, и вскоре свою гибель красивая нашла.
Нет, мир не так жесток, как кажется, сперва. Вот у паука имеется целая семья, и надо что-то кушать, а может голодны его малые детки красавица жена.
Живём на этом свете собою, дорожа, себя лелеем любим другие нечета. Но жизнь расставит точки, и каждый тут поймет, и сам себе судьей он жива наречёт. Не будет тех волнений, не будет суеты.
Мы сами есть, кто мы есть, и кем себя мы видим.

Какая-то энергия небес кружила, как после страшной громовой грозы! Но небо было ясное без облачка, без тучки. Играла на лугу шальная стрекоза. Камыш катал букашку, присевшую на нем, без вольно наклоняясь под шелестом ветров. И вот настало утро.
Проспал! Проспал! Заорал ктото, гдето, в дальней
избе.