Глава 9. Тонкая грань

Следующее утро началось с жужжания телефона. Удивительно, но Массимо проснулся раньше меня.

— Ты спишь, соня? — было первое сообщение. — Ты же говорила, у тебя тату на 11:30, а уже 09:30.

— Точнооо… Я совсем забыла. Ты меня завезёшь?

— Конечно завезу. Только остаться не смогу — дела.

— Хорошо, я тогда полетела собираться.

— Давай, ведьмочка. Напишешь.

— В 10:40 будь уже у подъезда, хорошо? — набрала я, прикусив губу.

— Как скажешь, ведьмочка.

Я скинула одеяло и, зевая, побрела в душ. Пока вода стекала по телу, напевала себе под нос «Ты пришла…» — песню Лепса. Полное название не вспоминалось, но голос выдал мелодию. Я даже закружилась в такт и чуть не поскользнулась — сердце стучало весело, будто ждало чего-то хорошего. После душа сделала маску для лица, а пока она впитывалась — отправилась на кухню. Завтрак вышел почти идеальным: тост с авокадо и слайсами красной рыбки, сверху — щепотка черного кунжута. Как же это вкусно… Запила горячим чаем, а на десерт — кусочек «Наполеона». Как только доела, аккуратно убрала за собой посуду и направилась в комнату. Сегодня решила сделать максимально лёгкий макияж: нежное выравнивание тона, тонкие «лисьи» стрелочки, делающие взгляд немного хищным, и лёгкий розовый акцент в центре губ — кокетливо, даже если Массимо всё равно её сотрёт. С укладкой долго не возилась — браш, немного легкой волны, всё смотрелось очень натурально. Я выглянула в окно — уже 10:40, а, как и ожидалось, под домом никого. Впрочем, Массимо и не славится пунктуальностью. Я оделась и вышла на улицу — и как только закрыла за собой дверь, увидела, как он подъезжает. Я открыла дверцу машины — и сразу ощутила что-то странное. Воздух будто сгустился. Массимо сидел молча, сжатыми губами. Я потянулась поцеловать его, но он сухо чмокнул меня в губы и отстранился. Ладно. Не накручивай себя… хотя…

— Милый, у тебя всё хорошо?

— Пока не знаю. Давай обсудим позже.

— Как скажешь.

— Только не обижайся.

— Не буду… — он положил руку мне на бедро, и мы поехали.

— Ты мне, кстати, эскиз так и не показала, — бросил он, глядя вперёд.

— Вечером увидишь. Мы же встретимся?

— Не знаю… Скорее всего, освобожусь поздно.

— Ладно, я пошла.

— Пока, солнышко. Будь сильной девочкой.

Я улыбнулась через силу, помахала рукой и ушла. Этот день обещал быть особенно болезненным. Я выбрала тату на позвоночник — вдоль всей линии. Китайские иероглифы, в которых был зашифрован смысл: «Мы молчим о том, что хочется прокричать». Эта фраза как будто описывала меня. Мне не везло с мужчинами. Все, кто говорил «я не причиню тебе боль», в итоге разбивали меня на осколки. Сеанс длился почти 4 часа. Всё время меня не отпускало какое-то тревожное чувство. Я несколько раз писала Массимо, но он не отвечал. Домой добиралась на такси. После тату меня мутило, спину жгло, настроение падало. И вдруг — звонок. Это был он. Голос звучал непривычно серьёзно.

— Ты уже освободилась?

— Да… вот ем как раз.

— Тогда я жду тебя внизу как доешь.

— Я быстро…

— Не спеши. Поешь нормально.

Минут через десять я вышла. Массимо стоял, опершись спиной о капот, руки в карманах, напряжённый. Я подошла, он обнял меня — и я невольно застонала от боли.

— Прости… ты на спине сделала? Я думал — на руке.

— На спине.

— Покажешь?

— Прямо здесь?

— Ну да, не лучшее место. Поехали.

Он завёл машину, и мы поехали на наше место — туда, где всё начиналось. Там всегда было спокойно, будто даже воздух знал, что между нами что-то особенное. Когда мы остановились, я перелезла назад, сняла майку и повернулась спиной. Массимо молча посмотрел на тату. Осторожно, будто боялся потревожить, провёл пальцем вдоль иероглифов, не касаясь кожи. Потом медленно поцеловал меня в плечо… и отстранился. Я молча накинула майку.

— О чём ты хотел поговорить?

— Мне кажется… мы поспешили.

Эти слова врезались в голову. Они не укладывались ни в логике, ни в сердце.

— Ты сейчас серьёзно? Зачем тогда всё это было?..

Я потянулась к дверце, но он перехватил мой запястье:

— Не пытайся выйти, Николь. Мы должны поговорить.

— А что мне тебе сказать? Как мне объяснить, что я тебе доверилась, а ты просто… поигрался и выбросил?!

Я не заметила, как начала кричать. Голос ломался, слёзы текли, и с каждым всхлипом я ненавидела себя всё больше — за слабость, за доверие, за эту любовь. Пальцы дрожали, я пыталась вытереть слёзы, но только царапала лицо. Массимо вдруг притянул меня к себе. Я вырывалась, брыкалась, но внутри так сильно хотелось, чтобы он не отпускал. Только он.