Глава 7. Дом зеркал

Утро началось странно.
Туман, который обычно рассеивался к рассвету, в этот раз остался. Он стлался над землёй, цеплялся за деревья, ползал по двору, как живая вещь.
Воздух пах мокрой землёй и железом — тем самым запахом, который Лея уже чувствовала в ту первую ночь.

Бабушка молча стояла у окна, глядя в сад. На плите тихо кипел чайник.
Лея вошла, и бабушка, не оборачиваясь, сказала:
— Сегодня не выходи из дома.

— Почему?
— Потому что сегодня годовщина.

— Чего?
— Того дня, когда всё началось.

Больше она ничего не сказала.

Лея не выдержала.
После завтрака, когда бабушка ушла в кладовку, она тихо надела куртку, взяла фонарик и вышла во двор.
Туман густой, влажный — почти белый. В нём не видно было и тропинки. Только где-то впереди мелькала серая крыша соседнего дома.

Она пошла туда.
Дом стоял чуть поодаль, за полем. Старый, но крепкий. На крыльце сидела женщина лет шестидесяти, с тёмным платком и выцветшими глазами. Она сразу узнала Лею.

— Ты та девочка, что живёт у Марины, да? — спросила женщина.
Лея кивнула.
— А вы её знаете?

— Всю жизнь, — вздохнула та. — Только давно у неё не было гостей.
Женщина отхлебнула чай, посмотрела поверх кружки.
— Говорят, ты живёшь в Доме зеркал.

— В каком доме?

— В старом доме твоей бабки. Его так все называют. Потому что в нём… отражения не всегда твои.

Лея сжала руки.
— Вы… что имеете в виду?

— А ты спроси у своей бабушки, что случилось пятнадцать лет назад.
Женщина поставила чашку на ступеньку. — Тогда всё началось. Девочка пропала. Маленькая. Твоя… очень похожая.

— Пропала?
— Исчезла ночью. Никто не видел, как. Только следы на полу остались, маленькие, босые.

У Леи внутри всё похолодело.
— Но… это же я…

Женщина посмотрела на неё пристально.
— Вот и думай, кто ты такая.

На обратном пути туман стал ещё гуще. Деревья сливались в серую массу, шаги глухо тонули в сырой земле.
Лея шла быстро, почти бежала. Но чем ближе к дому, тем сильнее ощущение, что кто-то идёт следом.
Она обернулась — никого.
Только туман.

Вдруг из него выскользнула рука — детская, бледная. Она мелькнула на секунду и исчезла.
Лея вскрикнула и побежала.

Дверь дома хлопнула за ней, как защёлка.
Всё тело дрожало.
Бабушка стояла в коридоре — бледная, как мел.

— Ты ходила туда, — прошептала она. — Я же просила не выходить!

— Бабушка, кто я? — Лея почти закричала. — Почему люди говорят, что я не настоящая?

Бабушка закрыла глаза.
— Потому что, может быть… ты не должна была вернуться.

Вечером Лея сидела у зеркала. Оно висело на стене напротив кровати, старое, с трещиной, проходящей через середину.
Она смотрела на своё отражение.

Глаза. Волосы. Кожа. Всё её.
Но вдруг отражение моргнуло — раньше неё.

Лея отшатнулась. Сердце стучало так, что стало больно.
Она снова посмотрела.
Отражение стояло спокойно, но на губах у него была лёгкая улыбка — та самая, что она видела в саду.

— Ты ведь помнишь? — прошептало оно.

Звук не исходил из зеркала, он звучал внутри головы.

— Ты ушла. А я осталась. Теперь дом хочет вернуть то, что ему принадлежит.

Лея прикрыла уши, зажмурилась, но голос не исчез.

— Скоро мы будем вместе. Как раньше.

Зеркало треснуло громче, послышался тихий звон стекла.
Лея вскрикнула — и в ту же секунду за дверью раздался удар.

— Лея! — бабушкин голос. — Не подходи к зеркалу!

Она вбежала, схватила внучку за руку и дёрнула прочь. Зеркало вспыхнуло бледным светом, как будто там внутри что-то двигалось.

— Что это?! — закричала Лея.

— Это она! — бабушка дрожала. — Та, что осталась здесь пятнадцать лет назад!

— Но кто она?!

Бабушка обернулась. В глазах стояли слёзы.
— Это ты. Твоя другая половина. Дом не отпускает тех, кто умер в нём.

Поздно ночью, когда бабушка уснула, Лея снова поднялась наверх.
На чердаке пахло пылью и воском. Она подошла к зеркалу, которое видела раньше, и тихо провела рукой по стеклу.

Отражение повторило движение — но с небольшой задержкой.
Лея улыбнулась.
Отражение — нет.

Вдруг изнутри зеркала по поверхности побежала трещина, и оттуда донёсся тот же детский смех, что она слышала в саду.

— Ты ведь не боишься, правда?